Buena Vista Social Club.
Революция форевер

 

Есть такой фильм – Buena Vista Social Club. Это документальный фильм Вима Вендерса о кубинских музыкантах, сделанный в 1999 году. Я знал о его существовании, но почему-то так получилось, что посмотрел я его только в апреле 2009 года. Интересно, что прислал мне его... мой друг иеромонах Дамиан. Я никогда не был на Кубе, но другой мой друг – режиссер и актер Олег Хайбуллин – как раз недавно был там, и он очень живописно рассказывал о своих впечатлениях. Да, это правда: вот именно так там люди и живут, как показано в фильме. Советские и американские очень старые машины, нищета и отсутствие каких-либо надежд на изменение к лучшему. Как будто попал в другое измерение, в котором вот так всё всегда было и будет. Но фильм не про это.

Какие невероятные люди – эти музыканты!.. Одному из них – гитаристу и певцу – на момент съемок (1998) было 90 лет, и 85 из них он курит сигары. Другому – пианисту – 80. Остальные – ненамного моложе. И вот нашелся человек, который вытащил их из небытия, привел в студию, чтобы они записали те песни, которые пели всю жизнь, и организовал два концерта их ансамбля: один в Голландии, другой – в Нью-Йорке, в Carnegie Hall. Но дело даже не в том, что в возрасте 80-90 лет они играют и поют, а в том, что и как они играют и поют, и в том, какие они сами.

В них нет вранья. Нет ничего показного и ничего лишнего, то есть всего того, из чего состоят как минимум наполовину все артисты, живущие в мире "успешных людей". Нет пустой "культурной" шелухи, которая всегда очень пафосно выглядит, но служит только лишь прикрытием "нечегости сказать". Зато в них есть какая-то такая правда и подлинность, от которой хочется плакать. Этого не бывает у тех, кто родился и вырос в благополучной беспроблемной среде. А им – терять нечего. У них нет того, за что цепляются люди в преуспевающих странах: нет "престижной" работы, нет престижных домов, престижных машин, престижных вещей, социального статуса, чувства защищенности. "Уверенность в завтрашнем дне по-кубински" – это уверенность в том, что завтра будет так же тяжело, как и сегодня, или еще тяжелее. Они ежедневно борются за выживание, и так проходит вся их жизнь, поэтому умереть им уже не страшно. Они как будто уже давно умерли, и говорят с нами оттуда. Их музыка – это такой язык, который дает им единственную возможность по-настоящему рассказать людям о своей жизни. Когда они не могут заработать музыкой на хлеб – перестают играть и занимаются чем угодно, что дает возможность прокормиться.

Несмотря на то, что их жизнь состоит из сплошных испытаний, они совсем не озлобленные, а, наоборот, открытые, светлые и чистые люди, которые умеют улыбаться, и в 90 лет говорят о любви. Полная противоположность нашим городским жителям... Они не ненавидят ни чужих, ни своих, ни богатых, ни других таких же бедных, как они сами. Они радуются тому, что у них есть, и благодарят Бога, как умеют, наивно и искренне вкладывая в эту благодарность всю свою душу, всего себя. У них нет ни времени, ни сил, ни желания на то, чтобы глубоко и сложно задумываться о "духовном". Их взаимоотношения с мирозданием – очень простые и предельно сущностные. И когда смотришь на них – на то, как они говорят, улыбаются, поют, играют – ощущаешь, что во всём этом гораздо больше истины и света, чем в тоннах "эзотерических" книг. В их бесхитростной музыке – такая энергия и чистота, на которую, хоть лопни, не способен никто из тех, кто работает в формате "серьезной" музыки. И даже рок-музыканты – вряд ли. Про попсу я вообще не говорю. Удивительно, что в этой музыке нет ни малейшей пошлости, хотя, казалось бы, она просто напрашивается. Но нет! И нет в ней никакого надрыва, никаких страстей, а всё как-то ровно, неброско, и при этом так искренне и так пронзительно...  Когда эти люди играют и поют, они улыбаются и смеются. Где-то в глубине их песен сокрыто столько слез – не выдуманных, а настоящих – что уже нет смысла плакать. И в этом смысле их музыка – это тоже полная противоположность русским городским романсам, которые сплошь состоят из пошлого надрыва. Кстати, кубинская музыка очень проста только на первый взгляд, а внутри нее – такая изысканность, прихотливость, такое мастерство! Как они играют!!! Ну разве может с этим сравниться хоть кто-нибудь из современных классических исполнителей? И при этом ни грамма искусственности, выдуманности. В каждом звуке – обезоруживающая правда (вот тут-то и понимаешь, что современное классическое исполнительство – это стопроцентное враньё). Научиться такой игре нельзя, хотя очень хотелось бы. Играть на том или ином инструменте и петь – это для них всё равно что дышать. Им гораздо легче говорить музыкой, чем словами. Неважно, где играть – на улице или в Карнеги-холле, на раздолбанном пианино LIRIKA (именно этот замечательный инструмент фигурирует в фильме) или на роскошном рояле Bosendorfer. Они не хотят никому ничего доказать, а просто поют и играют, потому что в этом они живут. Наперекор всему они дожили до такого возраста, не утратив способности любить, петь и благодарить Бога.

Сам фильм сделан замечательно. Это прекрасный пример того, что такое настоящее документальное кино, сделанное мастером. Кажется, что там всё очень просто, но за этим – большая, очень бережная и точная работа. И главное – там вообще нет никакого режиссерского Я! Увы, именно из такого Я и состоят практически все наши документальные фильмы. Режиссер-автор обязательно должен показать всё с такой напыщенной многозначительностью, чтобы всем стало ясно, кто тут главный. Всегда такое чувство, что для режиссера те люди и явления, о которых он делает фильм – это просто расходный материал, который дает режиссеру возможность самоутвердиться. А здесь – режиссера как будто нет, зато каждый герой фильма становится нам близок, и мы видим и чувствуем ЭТИХ ЛЮДЕЙ, а не обезумевшего от мании величия режиссера. Кстати, если после просмотра этого фильма на секунду представить себе, скажем, Парфенова и его "продукцию", или автора "Гибели империи", который по-парфеновски поставил себя в центр повествования и ходит-красуется, или еще что-либо подобное – то сразу будет эффект под названием "почувствуйте разницу".

Если будете смотреть этот фильм, отключите русский перевод и включите субтитры, благо меню DVD позволяет это сделать. Когда переводят фильмы на русский язык, всегда зачем-то переводят все тексты песен, если таковые там есть, и этот русский перевод звучит "поверх" песни и не дает слушать. Поскольку весь данный фильм состоит из песен, то это уж совсем нелепо.

В Нью-Йорке героев фильма принимают как суперзвезд с другой планеты. Они, конечно, очень рады, но при этом в любой ситуации они остаются собой. Не стесняются ни своей бедности, ни своего возраста, ни своего вида, не соответствующего "мировым стандартам". Из сверкающего Нью-Йорка музыканты возвращаются на родину, где кругом одни трущобы, бродячие собаки, развалившиеся машины 40-летней давности, и вечный Фидель Кастро. Перед глазами проплывает лозунг, написанный корявыми буквами: Esta Revolucion es eterna (революция форевер – прим. пер.).

Когда кончается фильм, в голове продолжает вертеться песня, которая звучит там в начале и в конце, и ты уносишь в себе очень сильное и ясное переживание того факта, что в этом мире еще есть что-то настоящее, несмотря ни на что. Над ним не властно ни время, ни деньги, ни революция, ни разруха. Мы, работники "серьезного искусства", очень любим серьезно говорить о своем новаторстве. Каждый из нас мнит себя революционером, впервые в истории искусства совершившим нечто очень серьезное и глубокое. Возможно, всё это действительно очень важно и даже способно приносить радость не только самим "революционерам", но и кому-то еще. Не знаю... наверно, сравнивать эти вещи просто глупо. Но лично я, "серьезный" музыкант с консерваторским прошлым, без сожаления променял бы все завоевания наших кабинетных революций на одну эту "несерьезную" песню. Музыка имеет смысл, если под ее воздействием в человеке меняется что-то важное. А иначе для чего она? ...Я иду по Москве, смотрю на проезжающие мимо порше-кайенны, мерседесы и бентли, сверкающие как новые советские галоши времен моего детства, смотрю на напряженные толстые лица толстых охранников, охраняющих тело какого-то очень важного и "дорогого" человека, выходящего из "элитного" дома, а перед моими глазами – лица этих музыкантов, и в голове весь день звучит эта песня. И я смотрю на мир другими глазами, потому что после встречи с этими людьми и их музыкой нельзя не измениться.

Антон Батагов, 27 апреля 2009

http://www.youtube.com/watch?v=6JEdf7XsV5g