|
Завтра Бах.
фото: Ира Полярная
Мой следующий концерт – это музыка, внутри которой – и весь минимализм, и авангард, и рок, и джаз, и всё что угодно с приставкой "пост". Это Бах. Два часа одного Баха. С этой программой произошла такая история. Я играл ее в Новосибирске, в Перми и в Америке, а в Москве не играл. И вот недавно меня пригласили сыграть ее в Большом зале консерватории. Я обрадовался и говорю: а давайте сделаем для студентов бесплатный вход, или за символическую цену – 100-200 р. Ну и, конечно, полный блэкаут и подушки на сцене, а то ведь Бах – очень медитативный композитор. Руководство Московской Дважды Ордена Ленина Государственной консерватории им. Чайковского думало целую неделю. Закончив думать, оно сказало "нет". И спросило меня: - И что, из-за этого концерт не состоится? - Состоится. Только в большом зале Дома музыки, - ответил я. А в Доме музыки благодаря программному директору Веронике Камаевой всё как-то сразу – раз! – и получается. Уже в который "раз!". В общем, суббота, 26 апреля, 20-00, Дом музыки, Светлановский зал. ВНИМАНИЕ! ДЛЯ СТУДЕНТОВ ЦЕНА БИЛЕТА 100-200 р, причем это хорошие места. То есть, как видим, Дом музыки идет навстречу ВСЕМ студентам, а консерватория – нет. Даже своим. Вот так. Вероника, спасибо! Кстати, там рояль хорошо звучит с любой точки, чего не скажешь про БЗК.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Музыкальные менеджеры всегда пытаются понять, для какой аудитории предназначена та или иная музыка, исполнение, проект. И правильно делают. И действительно: а для кого тот Бах, который будет 26-го? Ну, наверное, он НЕ для тех, кто раз и навсегда знает, "как надо". Обычно такие люди говорят: "это не Бах", "это не Моцарт", итд. Можно сказать так: этот Бах – для тех, кто, услышав слово "медитация", не набирает его в гугле, чтобы выяснить, что это такое. А можно по-другому. Такой Бах – для тех, кто любит слушать музыку из этого списка: Брайан Ино, Роберт Фрипп, Дэвид Сильвиан, Харольд Бадд, Филип Гласс, Лори Андерсон, Кит Джаррет, Ян Гарбарек, Гэвин Брайарс, Рюичи Сакамото, Джон Хасселл, Дэвид Лэнг, Павел Карманов, Альва ното, Sigur Ros, Йохан Йоханссон, ну итд, алгортим понятен. А также этот Бах для тех, кто ничего этого не слушает и не знает, а просто живет в XXI веке и, независимо от возраста и рода занятий, понимает, что о самом важном надо говорить тихо. И никуда не спешить.
------------------------------------------------------------------------------------------------ 4 мая - 90 лет со дня рождения Татьяны Петровны Николаевой, у которой я учился в консерватории. И свой баховский концерт 26 апреля я хочу посвятить ей. В мире классики много педагогов, которые учат, но не умеют играть. Ну то есть умеют, конечно, но не являются действующими музыкантами. Или в лучшем случае уныло играют программу, состоящую из одних и тех же двух с половиной произведений, всю жизнь. Николаева была не просто "концертирующим исполнителем". Она была легендой. Всё, что она делала, заставляло устыдиться тех, кто считает, что игра на рояле – не женское дело. Ее репертуар был настолько необъятен, что никто даже не пытался с ней в этом соревноваться. Она играла почти всё, что когда-либо было написано для фортепиано. И как! Тогда, в студенческом возрасте, я даже не мог по-настоящему это оценить. Конечно, я понимал, что это уникальный музыкант и ни на кого не похожая, очень сильная личность, но роскошь частого общения как-то сдвигала систему координат. И только сейчас, слушая ее записи, я понимаю, насколько это глубоко. И при этом вообще без тени чего-либо внешнего. Вроде бы всё "как обычно", "как положено", но внутри этой упаковки – совершенно непостижимая, неочевидная мудрость. И абсолютно неподражаемый шарм. "Неформатность" ее творческого пути еще и в том, что центральным композитором для нее был именно Бах. Всю жизнь. У нее было огромное количество концертов по всему миру, и часто бывало, что ее подолгу не было в Москве. А потом приезжала, и занималась с нами в знаменитом 42-м классе с мемориальной доской, на которой написано, что в этом классе в течение 55 (!) лет (с 1906 по 1961) преподавал А.Б.Гольденвейзер, у которого Николаева училась. Обычно в классе собирались буквально все ее студенты, и еще кто-нибудь приходил просто так, послушать. Играть вот в такой ситуации было гораздо страшнее, чем на любом экзамене или конкурсе. Один играет, а все остальные слушают, потом другой садится за рояль. И так весь день. И мы, конечно, "ревновали" друг к другу, потому что бывало и так, что ты за весь день так и не окажешься за роялем. А вот когда она вызывала нас заниматься к себе домой, это происходило один на один, и это было совершенно другое состояние, как под микроскопом. Никаких отвлечений, разговоров. Лаборатория. Мне, кстати, до сих пор иногда снится, что я прихожу на урок к Татьяне Петровне, и я совершенно не готов, ничего не выучил. Видимо, это правда. И, опять-таки, только сейчас я понял, что учиться у Николаевой – это значило гораздо больше, чем получать от нее те или иные замечания и указания. Она никогда не нянчилась с учениками, а подразумевала, что мы взрослые люди, и, если хотим, можем у нее чему-то научиться. Просто быть рядом с ней – это уже и было учением. Это как быть рядом со своим гуру в той или иной духовной традиции. Неважно, что он говорит. Или ничего не говорит. Находясь рядом, ты уже получаешь от него всё то, ради чего ты стал учеником. И в этом смысле сходить на концерт Николаевой было иногда даже важнее, чем сыграть ей то, что ты в данный момент учишь, и заслуженно схлопотать за это по шее. Слушая, как она играет, ты включался в поток, внутри которого ты уже мог быть сам себе учителем. Ты начинал слушать себя другими ушами, ты вступал в совершенно другие отношения с музыкой, с инструментом, с миром, с собой.
--------------------------------------------------------------------------------------
После моих недавних концертов мне говорили: было ощущение, как будто слушаешь музыку у себя дома. Причем я слышал это не только от тех, кто сидел на сцене, но и от тех, кто был в зале на "нормальных" местах. Мне самому всегда больше всего нравилось слушать музыку именно дома. Ничто не отвлекает. И именно поэтому я и ушел на много лет в студийное "затворничество": чтобы в уединении делать то, что вы потом, тоже в уединении, будете слушать. Я тогда был уверен, что в концертном зале невозможно достичь этого состояния. Но: "Будь реалистом. Требуй невозможного". И действительно, как недавно выяснилось, всё возможно. И я снова приглашаю вас в Дом Музыки, который благодаря его хозяевам стал для меня именно тем местом, где я чувствую, что я дома. И я надеюсь, что вы тоже будете чувствовать себя там как дома, без филармонических условностей. Кресла удобные, темнота, можно и поспать. Подушки на сцене тоже, конечно, будут. Иоганн не против, я спрашивал. А если кто хочет, приносите свои подушки. Они и в зале пригодятся. В общем, welcome home!
------------------------------------------------------------------------------------------
Я тут вспомнил один случай из серии "Бах и консерватория". Самое начало 1984 года. Первый курс, моя первая сессия. На экзамене по истории музыки вытаскиваю билет "Страсти по Матфею". И говорю: "Давайте сравним, как один и тот же сюжет отражен в двух произведениях, совершенно не уступающих друг другу в гениальности и исторической значимости, но написанных в разное время: в "Страстях по Матфею" и в опере "Jesus Christ Superstar". И с важным видом углубляюсь в подробный сравнительный анализ, иллюстрируя его различными фрагментами из обоих произведений, которые я играю на рояле, разумеется, наизусть. В какой-то момент меня прерывают словами "Ну хорошо, достаточно, спасибо. Билет вы знаете. Но вообще-то, если уж вы хотели показать свое знание современной музыки, вы бы могли выбрать и что-нибудь посвежее, а "Суперстар" – это уже почти 15 лет назад". Я говорю: "Но с тех пор на этот сюжет больше ничего не написано, а билет у меня именно про Страсти Христовы". И пообещал, что на следующей сессии обязательно расскажу про что-то новенькое. Я вот сейчас это пишу, и думаю о том, что сегодняшние студенты вряд ли поймут, а что, собственно, такого в этой истории. А такого в ней то, что в 1984 году мы еще жили в стране, где под запретом был и рок, и авангард, и Христос, и многое другое. И, например, в советских учебниках по истории музыки обязательно говорилось, что у Баха, конечно, были некоторые сочинения на религиозные тексты, но это в них вовсе не главное. Баху поневоле приходилось пользоваться этими текстами, потому что работа у него была такая. Тем не менее, гуманистическая направленность творчества И.С.Баха выводит его музыку далеко за пределы узкорелигиозного мировоззрения и делает ее понятной широким массам слушателей во всем мире. А уж рок-музыку, само собой, педагогам и студентам московской консерватории положено было считать средоточием всего самого порочного, что только бывает в капиталистическом обществе. И ведь многие правда так и думали. В общем, независимо от того, застали вы советскую власть или нет, приходите 26 апреля в Дом Музыки, где я буду играть произведения широкой гуманистической направленности.
----------------------------------------------------------------------------------------------- Слоган, который я придумал для баховской программы (Авангард вчера. Минимализм сегодня. Завтра Бах), население восприняло, скажем так, неоднозначно. Меня обвинили в разжигании межкомпозиторской вражды. "Это почему это авангард вчера, а минимализм сегодня? Это твой минимализм давно уже вчера! И вообще, нельзя ли обойтись без выяснения отношений?" А ведь на самом деле эта фраза совсем не про это. Она про то, что все мы, и "авангардисты", и "минималисты", вечно беспокоимся, кто новее, кто актуальнее, кто точнее и глубже передает "современность", итд. И неважно, кто из нас вчера, а кто сегодня. Это одно и то же. Наше время - это одно большое поствчера, но мы очень хотим отсюда заглянуть в завтра. И не просто заглянуть, а чтобы фотофиниш обязательно зафиксировал этот момент для истории. И мы, толкая друг друга, напряженно ищем дверь в это самое завтра. И не видим, что вход находится вообще с другой стороны. Каждый раз, когда я играю Баха, я чувствую, что каждая нота выключает меня из пребывания в условной системе координат и показывает, как всё есть на самом деле. Сообщает всё обо всём. Бах знает про нас больше, чем мы сами, и в его музыке больше правды о сегодняшней современности, чем в том, что сочиняем мы. Больше – это не количество. Это другой уровень взгляда. И при этом он же не думал "напишу-ка я что-нибудь духовное", а просто делал свое ежедневное ремесло. Но чем больше анализируешь продукт этого ремесла, тем яснее понимаешь, что дело не в мастерстве контрапункта, а в чем-то совершенно не поддающемся анализу. И поэтому проложить маршрут в баховское завтра из нашего сегодня-вчера не так-то просто. "Пропал сигнал GPS". Слышали такую фразу? ============================================================
Спасибо всем, кто был вчера в Доме музыки. Программа непростая, длинная, и зал немаленький. Спасибо за то, что вы слушали ТАК. Я чувствовал это каждую секунду. Это счастье. Спасибо Веронике Камаевой, благодаря которой этот концерт состоялся в этом зале. Спасибо Николаю Штоку и его студентам за плакаты, в которых столько смыслов, столько энергии. Коля, где ты взял столько гениев? Вообще эта идея – просто великолепная. Вот так, без единого слова, происходит живое взаимодействие музыки и графического дизайна, диалог разных поколений. Продолжение следует в самое ближайшее время. Подробности сообщу совсем скоро. Не забудьте посмотреть в голубое небо, вот сейчас.
----------------------------------------------------------------- Сегодня в 00:10 по радио России – программа "Барочная практика", где мы с Львом Малхазовым говорим о том, почему Бах живее всех живых, слушаем фрагменты записи моего концерта, итд. Запись происходила поздним вечером 29 апреля в студии на ул.Правды (гениальное название, да?). Закончили в полпервого ночи, выезжаю на Ленинградку – а она перекрыта, и по ней идут танки и другие убийственные сооружения. И во всем этом – какой-то совершенно безысходный апокалиптический сюр. Металлический грохот, абсолютно ровное движение тяжелых машин на одинаковом расстоянии друг от друга. Триумф бесчеловечности. Смотрите, весь мир, бойтесь. Убивать – это наша профессия и священный долг. И сегодня, весной 2014 года, это не просто репетиция никому не нужного ритуального парада, а нечто совсем другое. И если позволить себе эмоционально подчиниться этому ощущению, то какой уж тут Бах, какое тут искусство. Не остается места ни для чего, кроме полнейшей депрессии. Но ведь для того Бах и писал свою музыку, чтобы мы сейчас ее услышали и почувствовали в себе именно то, против чего бессильны танки и ракеты. Всем привет с улицы Правды.
-------------------------------------------------------------------------------- Я продолжаю получать совершенно удивительные, прекрасные слова от людей, которые были на моем баховском концерте или слушали его в youtube. И эти слова – не похвалы, и не про то, как я играл, а про жизнь. Про то, как она меняется после этой музыки. "Хочется стать лучше, чем ты есть сейчас". "Оплакиваю всех несчастных и радуюсь за всех счастливых". И я хочу еще раз сказать вам спасибо за то, что вы вот так это чувствуете. Да, конечно, в этой музыке всё это есть. И я очень рад, если мне удалось передать хотя бы намек на это состояние. Меня просили выложить отдельно ту вещь, которая была в конце первого отделения – Jesus bleibet meine Freude (Иисусе, упование мое). И, по-моему, сегодня, в день победы для этого самый подходящий день. Сегодня мы живем в стране, которая победила фашизм, а теперь сама стала фашистской. И во внешних своих проявлениях, и во внутренних. Сегодня мы живем в стране, которой управляют маловменяемые люди, видящие везде врагов. Всё это уже было. И поэтому сегодня давайте пожелаем друг другу стойкости, терпения и неравнодушия. Давайте никогда не забывать о том, что не бывает чужой боли. И пусть каждый из нас почаще празднует день победы над самим собой.
|
